Чему учили девочек 250 лет назад?
Первый институт благородных девиц, который в народе коротко называли «Смольный», открылся в 1764 году по распоряжению Екатерины II. Императрица желала привить девочкам новейшую культуру мышления и поведения.
Образованная воспитанная женщина, по замыслу Екатерины II, передаст эти качества своим детям, те – своим, и так постепенно культура охватит все общество.
Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев (1889).
Выпускница считалась достаточно знающей, чтобы выйти замуж и вести дом – или стать гувернанткой, учительницей и самой себя обеспечивать. Это было важно для небогатых и бедных семей, чьих дочерей принимали бесплатно как «пансионерку императрицы» или других спонсоров.
Поступить в институт могли девочки 10-11 лет, которые успешно сдали вступительные экзамены. Прежде всего проверяли знание французского языка. В зависимости от результата девочку записывали в тот или иной класс.
Порой, как в Московском Елизаветинском институте, кроме деления на классы было деление на отделения: первое для блестящих учениц, второе для средних, третье для прочих. Куда девочку запишут, зависело от того, как она сдаст вступительные экзамены. Это было очень важно, ведь блестящим ученицам преподавали лучшие педагоги, у них была самая сильная программа. В третьем отделении программа была самой слабой, а перевестись в другое было нельзя.
На уроке.
В классе могло быть несколько десятков человек, на них приходилось как минимум две классные дамы. Даже если они были русские, с одной полагалось говорить только по-французски, с другой – только по-немецки.
Классные дамы дежурили при воспитанницах, присутствовали на уроках, следили за поведением, записывали проступки и назначали наказания. Кроме того, у них хранились деньги, которые родители присылали девочкам, чтобы те не потратили их на что-нибудь недостойное. Одна из воспитанниц Смольного вспоминала, что их классная дама присваивала деньги учениц…
Иногда в первые годы в стенах института девочкам запрещали общаться на русском языке, они объяснялись только по-французски и по-немецки. За нарушение правила наказывали.
Занятия гимнастикой.
Некоторые институтки быстро сообразили, как обойти запрет. Перед русской фразой они говорили: «Как сказать по-немецки…». Если преподаватель был равнодушен к своим обязанностям, а девочка нерадива, то благодаря такой простой хитрости она могла выйти из института едва зная язык.
То же касалось и других предметов. Выпускницы вспоминали, что обучение русскому языку и литературе было слабым, зато на чистописание тратили много часов. Естественные науки преподавались не везде и времени на них выделялось мало, зато историю и географию учили много лет.
Музицированию и рукоделию уделялось много внимания, а вот ведение хозяйства было девочкам не знакомо. Выпускницы вспоминали, как их приводили на кухню, где уже были разложены продукты. Им могли дать что-то нарезать, но потом институтская кухарка брала все в свои руки, и к плите их не подпускали.
Сроки обучения могли меняться от 12 до 6 лет – в зависимости от института и программы. Но чаще всего учились 6 лет.
Урок музыки.
Если девочкам не нравился учитель, они могли его третировать. Анна Энгельгардт описала, как им в институте дали нового преподавателя, и его невзлюбили. В какой-то момент класс заявил учителю в лицо, что не согласен зубрить всякую «галиматью», потому что хорошим тоном считалось все понять и объяснять своими словами. Вышел скандал. Директриса пошла навстречу девочкам и сменила преподавателя.
Поведение институтки – главная забота ее классной дамы и всего начальства. В классе запрещалось разговаривать и обмениваться записками. На переменах следовало беседовать вполголоса и чинно ходить, бегать – ни в коем случае. И только воспитанница Патриотического института вспоминала, что им разрешали бегать, танцевать и шуметь между уроками.
Образованная воспитанная женщина, по замыслу Екатерины II, передаст эти качества своим детям, те – своим, и так постепенно культура охватит все общество.
Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев (1889).Девочкам из небогатых семей помогали спонсоры
Со временем утвердилось представление, что детям из хороших семей подобает учиться. Но были и соображения практического характера. Учиться в институте было престижно, но главное, родителям не приходилось самим организовывать домашнее обучение.Выпускница считалась достаточно знающей, чтобы выйти замуж и вести дом – или стать гувернанткой, учительницей и самой себя обеспечивать. Это было важно для небогатых и бедных семей, чьих дочерей принимали бесплатно как «пансионерку императрицы» или других спонсоров.
Блестящим ученицам доставались лучшие педагоги
Смольный открыли для девочек-дворянок, но уже в следующем году появилось отделение для «мещанских девиц». Позднее оно отделилось в Александровское училище (Александровский институт). В других учреждениях разделения не было вовсе. Например, в Елизаветинский институт принимались не только дворянки, но и дочери купцов, чиновников и других сословий.Поступить в институт могли девочки 10-11 лет, которые успешно сдали вступительные экзамены. Прежде всего проверяли знание французского языка. В зависимости от результата девочку записывали в тот или иной класс.
Порой, как в Московском Елизаветинском институте, кроме деления на классы было деление на отделения: первое для блестящих учениц, второе для средних, третье для прочих. Куда девочку запишут, зависело от того, как она сдаст вступительные экзамены. Это было очень важно, ведь блестящим ученицам преподавали лучшие педагоги, у них была самая сильная программа. В третьем отделении программа была самой слабой, а перевестись в другое было нельзя.
Деньги тратили только с разрешения классных дам
Работой института, как правило, руководила начальница, которой помогали инспектриса (их могло быть несколько), классные дамы и пепиньерки – выпускницы, проходившие дополнительный курс, чтобы стать профессиональным педагогом. Все они жили в здании института.На уроке.В классе могло быть несколько десятков человек, на них приходилось как минимум две классные дамы. Даже если они были русские, с одной полагалось говорить только по-французски, с другой – только по-немецки.
Классные дамы дежурили при воспитанницах, присутствовали на уроках, следили за поведением, записывали проступки и назначали наказания. Кроме того, у них хранились деньги, которые родители присылали девочкам, чтобы те не потратили их на что-нибудь недостойное. Одна из воспитанниц Смольного вспоминала, что их классная дама присваивала деньги учениц…
Разговаривать по-русски запрещали
Программа институток примерно соответствовала нашей средней школе: русский язык и литература, чистописание, математика, биология, география, история, физика, минералогия, иностранные языки, Закон Божий, музыка, танцы, рисование, рукоделие, ведение хозяйства, в том числе кухня.Иногда в первые годы в стенах института девочкам запрещали общаться на русском языке, они объяснялись только по-французски и по-немецки. За нарушение правила наказывали.
Занятия гимнастикой.Некоторые институтки быстро сообразили, как обойти запрет. Перед русской фразой они говорили: «Как сказать по-немецки…». Если преподаватель был равнодушен к своим обязанностям, а девочка нерадива, то благодаря такой простой хитрости она могла выйти из института едва зная язык.
То же касалось и других предметов. Выпускницы вспоминали, что обучение русскому языку и литературе было слабым, зато на чистописание тратили много часов. Естественные науки преподавались не везде и времени на них выделялось мало, зато историю и географию учили много лет.
Музицированию и рукоделию уделялось много внимания, а вот ведение хозяйства было девочкам не знакомо. Выпускницы вспоминали, как их приводили на кухню, где уже были разложены продукты. Им могли дать что-то нарезать, но потом институтская кухарка брала все в свои руки, и к плите их не подпускали.
Сроки обучения могли меняться от 12 до 6 лет – в зависимости от института и программы. Но чаще всего учились 6 лет.
Мужчины преподавали все, кроме музыки
Учителями в институтах были мужчины, женщины преподавали только музыку. Дело в том, что в те времена высшее образование было доступно только мужчинам, и женщин-преподавательниц с таким же уровнем подготовки не существовало в природе. Однако занятия музыкой почти всегда индивидуальные, и нельзя было рисковать нравственностью воспитанницы, оставляя ее наедине с преподавателем-мужчиной. На кону стояла репутация заведения!Урок музыки.Если девочкам не нравился учитель, они могли его третировать. Анна Энгельгардт описала, как им в институте дали нового преподавателя, и его невзлюбили. В какой-то момент класс заявил учителю в лицо, что не согласен зубрить всякую «галиматью», потому что хорошим тоном считалось все понять и объяснять своими словами. Вышел скандал. Директриса пошла навстречу девочкам и сменила преподавателя.
Поведение институтки – главная забота ее классной дамы и всего начальства. В классе запрещалось разговаривать и обмениваться записками. На переменах следовало беседовать вполголоса и чинно ходить, бегать – ни в коем случае. И только воспитанница Патриотического института вспоминала, что им разрешали бегать, танцевать и шуметь между уроками.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
