7 полезных советов родителям о школе и детях
Почему родителям не надо переживать из-за школы?..
Не очень понимаю, зачем? Учителя позвонят. Если что-то не так, тебя вызовут. Встревать в их бесконечные проблемы… Если есть проблемы, то ты каким-то образом о них узнаешь.
Последние года, когда уже подготовка к ЕГЭ, как всякий родитель, я вынужден был немножко подпихивать и под одно место подталкивать. Подпихивать надо. Но решение все равно в конечном счете должен принимать ребенок.
Мне кажется, что родители про жизнь, а не про образование.
Во-первых, ребенок не знает, кем он станет через 30–40–50 лет. Он три-четыре раза поменяет траекторию своего пути, а мы начинаем его вгонять в узкие профессиональные знания и рамки.
Он должен уметь принимать решения. Он должен искать. Детство — это время поиска. Он должен играть в опыт — в свой, в чужой, подражая взрослым, отвергая взрослых, подражая сверстникам, отвергая сверстников, меняясь, разворачиваясь поперек своего уже вроде бы выбранного пути.
Поэтому я выбирал бы ту школу, где работают с личностью, где ребенку доверяют, где психику его не ломают, где при этом дают приличное стартовое образование.
Мы должны почувствовать, что в этой школе работают с личностью, там понимают, что ошибки в знании можно поправить, а в личностном росте — не всегда.
Высшее образование — это умение учиться на протяжении всей жизни, это как пожизненный приговор. Если ты хочешь расти и меняться, если ты хочешь быть разным, стать счастливым или, по крайней мере, попытаться — ты должен учиться всю жизнь. <…>
Нет никаких готовых методик. Самое интересное — это решить задачу, которую до тебя никто не решал. Для этого нужны знания начальные, входные. Вход понятен, а выход…
Я, наверное, из железобетонного поколения. Про наши нервы и психологию никто никогда не думал.Но хорошо это или плохо? Конечно, понятно, можно зацеловать ребенка так, что он задохнется от ваших поцелуев. Просто целовать правильнее, чем бить.
Поэтому, может быть, не снежинки, а пушинки, потому что пушинки не тают, пушинки просто летают. Я бы предпочел, чтобы они были пушинками, а не снежинками.
Смогут они выжить потом? В зависимости от того, какой оборот примет история. Она пока принимает не очень приятный оборот. Даже если мы не берем политическую и экономическую жизнь, а берем, например, экологическую, то понимаем — то, с чем мир столкнулся сегодня, это еще шутки. Серьезные проблемы в течение 20–30 лет придут. [Наши дети] столкнутся с безработицей.
Что такое бороться за хорошую экологию? Если мы понимаем, что мир погибнет, то должны принимать жесткие решения. Это ведет к закрытию огромного количества рабочих мест, к пресечению финансовых потоков туда, куда бы мы хотели их направить. Конкуренция вырастает, люди должны доказывать свою состоятельность, они должны быть более стрессоустойчивы.
Но все-таки целовать лучше, чем бить.
Это способ зарабатывания денег — организация олимпиадного движения.
Вузы заинтересованы в том, чтобы поступали не на бюджет, это тоже очевидно, потому что бюджетные места сокращаются, а оплачиваемые, коммерческие места растут. Надо сказать, что они разъедают систему изнутри. <…>
С олимпиадным движением, с борьбой за коммерческие места совершенно очевидно — если мы заняли все бюджетные и размножаем, умножаем без конца коммерческие, мы же ухудшаем качество образования.
Задача школы — давать опыт, не знания готовые капсулированные зазубренные, а опыт производства знаний, это самое существенное. Не может быть одной системы знаний, чтобы в один и тот же день одну и ту же тему изучали во всех школах страны, это нонсенс.
Сейчас стандарт протащили и обманули педагогическую общественность, потому что договаривались о консенсусе, о том, что не будет никаких готовых списков. А они есть. Списки для чтения — на 90% из прошлого. Современной литературы как не было в школе, так и нет.
Более того, классное поурочное планирование тоже расписали как готовый документ. Я скажу, что 50 лет такое в школе еще было, но уже перестало работать.
Ваши дети не готовы в шестом классе прочитать «Муму» — у них сердце разорвется. А теперь вы будете учить его в пятом. И так далее. <…>
Школьник не будет разбирать — правильный стандарт, неправильный. Он мыслит в других категориях — скучно или не скучно. Ему будет скучно.
Но школа не вызывала у них страдания и отторжения. Она была институтом социализации и подготовки к будущему получению знаний.
Школа не дала им знаний необходимых, но дала им нечто, что важнее, чем знания как таковые — умение получать знания и взаимодействовать с другими людьми. Социализация более важна, чем конкретные знания. Второе можно дотянуть, а первое — нет. Социализацию дотянуть нельзя.
© Александр Архангельский, отец четверых детей, писатель и профессор НИУ ВШЭ
Об учебе детей
Я не всегда помнил, в каком классе учатся мои дети. В школу я приходил два раза — 1 сентября, когда отводил [на линейку], и 25 июня, когда произносил речь на выпускном.Не очень понимаю, зачем? Учителя позвонят. Если что-то не так, тебя вызовут. Встревать в их бесконечные проблемы… Если есть проблемы, то ты каким-то образом о них узнаешь.
Последние года, когда уже подготовка к ЕГЭ, как всякий родитель, я вынужден был немножко подпихивать и под одно место подталкивать. Подпихивать надо. Но решение все равно в конечном счете должен принимать ребенок.
Мне кажется, что родители про жизнь, а не про образование.
О хорошей школе
— Я побаиваюсь супер-пупер школ. <…> Если мы рано загоняем ребенка в систему выживания, то мы его губим. Мы думаем, что даем ему шанс, а сами этот шанс у него отнимаем.Во-первых, ребенок не знает, кем он станет через 30–40–50 лет. Он три-четыре раза поменяет траекторию своего пути, а мы начинаем его вгонять в узкие профессиональные знания и рамки.
Он должен уметь принимать решения. Он должен искать. Детство — это время поиска. Он должен играть в опыт — в свой, в чужой, подражая взрослым, отвергая взрослых, подражая сверстникам, отвергая сверстников, меняясь, разворачиваясь поперек своего уже вроде бы выбранного пути.
Поэтому я выбирал бы ту школу, где работают с личностью, где ребенку доверяют, где психику его не ломают, где при этом дают приличное стартовое образование.
Мы должны почувствовать, что в этой школе работают с личностью, там понимают, что ошибки в знании можно поправить, а в личностном росте — не всегда.
О том, как не учиться позавчерашнему дню
Цель — это не получение конкретных знаний, даже в университете. Это развитие, которое позволит тебе быстро поменять компетенции, приспособиться к условиям изменяющейся экономической среды, применить полученные в университете знания к той области, которой, может быть, еще не было, когда ты учился. Если мы будем учить [детей] сегодняшнему дню, то считай, что мы учим их позавчерашнему.Высшее образование — это умение учиться на протяжении всей жизни, это как пожизненный приговор. Если ты хочешь расти и меняться, если ты хочешь быть разным, стать счастливым или, по крайней мере, попытаться — ты должен учиться всю жизнь. <…>
Нет никаких готовых методик. Самое интересное — это решить задачу, которую до тебя никто не решал. Для этого нужны знания начальные, входные. Вход понятен, а выход…
О поколении «снежинок»
Поколение железобетонное, которое ковали, оно более жизнеспособно, чем поколение снежинок, которых обнимали и утешали.Я, наверное, из железобетонного поколения. Про наши нервы и психологию никто никогда не думал.Но хорошо это или плохо? Конечно, понятно, можно зацеловать ребенка так, что он задохнется от ваших поцелуев. Просто целовать правильнее, чем бить.
Поэтому, может быть, не снежинки, а пушинки, потому что пушинки не тают, пушинки просто летают. Я бы предпочел, чтобы они были пушинками, а не снежинками.
Смогут они выжить потом? В зависимости от того, какой оборот примет история. Она пока принимает не очень приятный оборот. Даже если мы не берем политическую и экономическую жизнь, а берем, например, экологическую, то понимаем — то, с чем мир столкнулся сегодня, это еще шутки. Серьезные проблемы в течение 20–30 лет придут. [Наши дети] столкнутся с безработицей.
Что такое бороться за хорошую экологию? Если мы понимаем, что мир погибнет, то должны принимать жесткие решения. Это ведет к закрытию огромного количества рабочих мест, к пресечению финансовых потоков туда, куда бы мы хотели их направить. Конкуренция вырастает, люди должны доказывать свою состоятельность, они должны быть более стрессоустойчивы.
Но все-таки целовать лучше, чем бить.
Об «олимпиадобесии»
У меня большой вопрос к Министерству просвещения. Каждый готов разрешать свои олимпиадные блоки. Зачем вы все это регистрируете? Почему вузы так хотят — это очень просто и никакого отношения к гуманитарным ценностям не имеет, это деньги.Это способ зарабатывания денег — организация олимпиадного движения.
Вузы заинтересованы в том, чтобы поступали не на бюджет, это тоже очевидно, потому что бюджетные места сокращаются, а оплачиваемые, коммерческие места растут. Надо сказать, что они разъедают систему изнутри. <…>
С олимпиадным движением, с борьбой за коммерческие места совершенно очевидно — если мы заняли все бюджетные и размножаем, умножаем без конца коммерческие, мы же ухудшаем качество образования.
О списках литературы в школе
Принят новый Федеральный государственный стандарт (ФГОС), и он завис на несколько лет, потому что с самого начала его пытались создать, как стандарт позавчерашнего дня.Задача школы — давать опыт, не знания готовые капсулированные зазубренные, а опыт производства знаний, это самое существенное. Не может быть одной системы знаний, чтобы в один и тот же день одну и ту же тему изучали во всех школах страны, это нонсенс.
Сейчас стандарт протащили и обманули педагогическую общественность, потому что договаривались о консенсусе, о том, что не будет никаких готовых списков. А они есть. Списки для чтения — на 90% из прошлого. Современной литературы как не было в школе, так и нет.
Более того, классное поурочное планирование тоже расписали как готовый документ. Я скажу, что 50 лет такое в школе еще было, но уже перестало работать.
Ваши дети не готовы в шестом классе прочитать «Муму» — у них сердце разорвется. А теперь вы будете учить его в пятом. И так далее. <…>
Школьник не будет разбирать — правильный стандарт, неправильный. Он мыслит в других категориях — скучно или не скучно. Ему будет скучно.
О том, что дала детям школа
Дети учились в школах по месту прописки. Старшие учились возле метро в ближайшей [школе]. А младшие — во французской школе, просто она ближайшая к дому. Да, потом были репетиторы в старших классах, когда дети определились с направлением своего пути.Но школа не вызывала у них страдания и отторжения. Она была институтом социализации и подготовки к будущему получению знаний.
Школа не дала им знаний необходимых, но дала им нечто, что важнее, чем знания как таковые — умение получать знания и взаимодействовать с другими людьми. Социализация более важна, чем конкретные знания. Второе можно дотянуть, а первое — нет. Социализацию дотянуть нельзя.
© Александр Архангельский, отец четверых детей, писатель и профессор НИУ ВШЭ
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
